— Когда ваши соседи по дому вас преследовали. — Розен явно был в курсе событий той ночи.

— Да, — кивнула Настасья. — И в темноте мы с Иваром мало что смогли подобрать. Винчестер — да, подобрали. А бумажка с паролем куда-то запропала.

Настасья сама подивилась тому, как легко ей дается вранье.

— И тот собачник — он был хакер? — спросил Розен.

— Кто-кто? — не поняла Настасья.

— Словом hacker до информационной инволюции называли компьютерных взломщиков.

— А, ну да: он обещал подобрать пароль к диску.

— И где вы с этим человеком познакомились?

Соврать об этом было проще всего.

— В госпитале, куда вы меня тогда привезли, — сказала Настасья. — Он там работает… или работал специалистом по компьютерной диагностике. И он уверил меня, что с этим диском разберется. Только сказал: ему может понадобиться помощь каких-то его друзей. Так что он дал мне денег и велел переходить границу без него. И ждать его потом здесь, в этом мотеле. — Из фильмов и книг Настасья знала, что ложь всегда лучше прятать среди правды. — Я заподозрила тогда: он хочет забрать дедушкин диск и продать, а меня оставить ни с чем. Но он как будто прочел мои мысли. Сказал, чтобы я взяла с собой Гастона — его пса. Дескать, за псом-то он в любом случае вернется.

Ньюф услыхал свое имя: приподнял голову и пошевелил передними лапами.

— Может, еще разок в эту псину пальнуть? — спросила Сюзанна-Клементина, заметившая его пробуждение. — Пока он кому-нибудь из нас горло не перегрыз.

— Сюзанна права, — заметил Розен. — Этот пес отнюдь не безобиден.

— Если вы оба так его боитесь, — сказала Настасья, — давайте я его привяжу к батарее электроотопления.

— Чем привяжешь-то? — спросила Сюзанна. — На нем нет ни поводка, ни ошейника.

— Привяжу его платком, который у него на шее. И покажу вам узел. Да вы и сами сможете подойти, проверить — хорошо ли Гастон привязан.

— Ладно, привязывайте, только побыстрее, — сказал Розен.

Настасья встала с кровати и подошла к Гастону:

— Поднимайся, мальчик!

Пес тут же вскочил на лапы — но его качнуло при этом. Как видно, снотворное всё еще оказывало на него остаточное воздействие. «Нужно выгадать еще немного времени», — подумала Настасья. Она подвела Гастона к батарее — холодной в это время года, — сняла с ньюфаундленда бандану и, пропустив её между двух батарейных секций, завязала концы прямым узлом на песьем загривке.

— Вот, — она отстранилась, показывая узел Розену, — видите? Хотите — подойдите сами, проверьте.

— Я вижу, что узел надежный, — сказал тот — подходить не стал.

И Настасья перевела дух.

8

Розен снова уселся на диванчик у входа в ванную комнату — рядом с рыжей Сюзанной, которая всё-таки перевязала ему повторно руку. И сейчас бросала на него напряженные — словно бы ревнивые — взгляды. Очевидно, она уже считала остзейского немца своей собственностью. Неспроста же они обращались друг к другу на «ты».

— Ну, теперь мы можем продолжить, я надеюсь? — спросил сенатор. — Как зовут этого загадочного хакера? Только не говорите, что он вам не представился.

— Имя его я знаю, но и только. Он просил называть себя Макс. — Настасья решила придерживаться тактики наименьшего вранья.

— Макс? — Розен подозрительно оживился. — А фамилию свою он вам, стало быть, не назвал?

— Нет, не назвал.

— Как интересно! — Сенатор здоровой левой рукой вытянул из кармана листок бумаги, сложенный вчетверо. — А эту бумажку дал вам он?

Он развернул листок и поднес его к самому лицу девушки — как давеча капсулу, в руки ей не передавая. И Настасья наконец-то увидела, что написал Макс в своей записке, в которую она не должна была заглядывать раньше, чем через двое суток.

Несколько рукописных строк удивили её настолько, что она дважды их перечитала. «Да неужели же такое возможно?» — мелькнуло у неё в голове. Но тут же она сказала:

— Этот листок дал мне дедушка. Он — из тех вещей, которые нам с Иваром удалось тогда подобрать с земли.

Розен коротко кивнул — возможно, в ответ на какие-то собственные мысли.

— А теперь — самый главный вопрос, — проговорил он. — Сколько, по-вашему, стоит ваша жизнь и дальнейшее благоденствие, дражайшая Настасья Филипповна?

— Вы хотите обменять мою жизнь на винчестер, которого у меня даже нет с собой?

— Я хочу купить его у вас, когда здесь объявится ваш знакомец — Макс.

— Но я даже не знаю, когда именно он объявится, — сказала Настасья. — Потому я и сняла номер в мотеле на неделю. Можете проверить.

— Только не пытайтесь меня убедить, что вы с Максом не обговорили способ связи на экстренный случай.

Сердце у девушки учащенно заколотилось.

— Обговорили, да, — после паузы, словно бы нехотя произнесла она.

— Ну, и?..

— Здесь, в мотеле, есть терминал экспресс-почты. А у этой почты правила: о получении посылки отправитель всегда может узнать, если введет код почтового отправления. — Девушка порадовалась, что накануне прочла все правила пользования почтоматом, когда отсылала кое-что в Москву — на Единый новостной канал Евразийского телевидения.

— И что дальше?

— Макс отправил мне посылку на адрес этого мотеля — просто пустую коробку. Если всё пойдет по первоначальному плану, я её не должна получать. Но если мне понадобится срочно его увидеть, то я заберу посылку из терминала. А Макс будет ежедневно отслеживать судьбу своего отправления, и в этом случае немедленно прибудет сюда.

Настасья подумала, что на сей раз вранье у неё получилось малоубедительное, шитое белыми нитками. Но — сенатор, похоже, купился и на эту байку.

— Отлично! — Розен поднялся с диванчика. — Тогда поступим так. Мы с вами вдвоем отправимся сейчас к терминалу, и вы заберете посылку господина Бер… Макса. И не советую вам откалывать какие-нибудь номера или пытаться бежать. Пес — ваш или не ваш — останется здесь. Думаю, вы не захотите, чтобы Сюзанна его усыпила — согласно старому эвфемизму.

Девушка бросила короткий взгляд на Гастона, который напряженно замер возле батареи — будто чего-то ожидая. И пес поглядел на неё в ответ своими темно-янтарными глазами, в которых читалось: «Ты только намекни, и я всё для тебя сделаю». Он явно полностью очнулся от сна.

— Хорошо, идем за посылкой! — сказала Настасья и оглядела комнату.

Сюзанна-Клементина мгновенно поняла, что ищет её несостоявшаяся родственница.

— Извини, — она с деланным сочувствием развела руками, — твои кроссовки больше носить нельзя. Мы думали, ты в них устроила тайник.

— Но не босиком же ей идти, — сказал Розен. — Сними свои туфли и отдай ей.

Сюзанна пробурчала что-то себе под нос, но всё же сняла